Петров выключил телевизор и взглянул сквозь мутное стекло на улицу.

За окном открывалась идиллическая картина летнего дня в пригороде города К. В беседке за столиком со скучающим видом пьянствовали Кулебякин и Рыло; Зинка из 3й развешивала на просушку грязное белье, попутно отвешивая пьянице-мужу неилюзорных звездюлей связкой прищепок; из канализационного люка растекалась по двору зловонная река. На ее берегах резвились дети, лепили куличики, швырялись мусором, веками копившемся в недрах коммуникаций.

Петрову стало противно. Он допил вино оставшееся со вчерашнего вечера, убрал в чехол тромбон, открыл книгу и прочел вслух: «Я, ассенизатор и водовоз, революцией мобилизованный и призванный…»

Макс Келлерман (ведущий на канале НВО):

Владимир, почему тебе не нравится Дэвид Хей?

Владимир Кличко:

Знаете, этот парень очень много наговорил за последние годы. То, как он себя ведет, как он выражается – все это многое говорит о Дэвиде Хее. Эти его сережки в ушах, броский, кричащий внешний вид. Дэвид Хей хочет быть кем-то, кем не является. Дэвид Хей прикидывается крутым, но он просто пижон. Таким его вижу я, таким его видят многие поклонники бокса. Это уже стало его прозвищем – Дэвид «Пижон» Хей. Он так хочет быть звездой – аж горит! И он пытается проложить себе путь, и знаете – я должен оказать ему уважение, так как у него неплохо получается. Он языком проложил себе путь к нашему поединку. То есть, какими бы способами он это не добивался, но ему удалось. Но я столько всего наслушался: (передразнивает) «Я сделаю то, я сделаю это!» Но он в итоге соскочил с боя, ничего не произошло. Никаких медицинских заключений, ничего. Никаких подтверждений с его стороны. А теперь мы сидим тут вместе и продолжаем разговоры! Поэтому я не поверю в этот бой, пока 2-го июля я не увижу Дэвида Хея в ринге.

Макс Келлерман:

 Дэвид, почему ты не ненавидишь Владимира Кличко?

 Дэвид Хей:

 Да потому, что он натуральное чмо. Вот почему. Я сейчас слушал его, он ведь ни черта не соображает, что он несет. Балаболит абсолютно ни о чем. Факт в том, что 2 июля ты будешь вырублен наглухо, ты будешь ползать по полу, как против Кори Сандерса и Лэймона Брюстера. Ты получишь такой же шок. У тебя в голове опять будет тот же ужас: «Аааа! Он идет, он идет, куда мне деваться?!» Я разобью тебя, я тебя утомлю, замедлю и отправлю в нокаут. Если ты думаешь, что весь бой сможешь заниматься своим «джеб-джеб-клинчем», то ты ошибаешься, ничего не выйдет. У меня есть противоядие. И 2 июля вы все увидите, в чем разница между великолепным маленьким боксером и большим хорошим боксером.

Читать интервью полностью...